Мало что меня так порадовало за последние дни так, как шутка президента Путина, что если уж в российской школе изучают латынь, то, может быть, попробовать изучать и древнерусский. Жаль, что это пока всего лишь шутка.
К возникшей в веселом разговоре идее следовало бы отнестись со всей серьезностью.
Школа – это фабрика нации. Первая задача школы, вопреки убеждениям современных «квалифицированных потребителей» и «продавцов образовательных услуг», – это формирование сознательного гражданина, патриота, да и просто хорошего и воспитанного человека.
Этого нациеконструирующего, оформляющего гражданина компонента русской школе сегодня очень не хватает. Причем именно русской.
Националисты других этносов чрезвычайно успешно используют систему образования РФ для навязывания местных языков даже русскому населению «нацреспублик», для поставки в школу совершенно фантастических учебных пособий о Золотой Орде как предшественнице Российской Федерации и с прозрачными намеками на тяжесть «русского колониального гнета».
Если мы хотим сохранить единую страну, нам нужно ясно выраженное преобладание в школьной программе русского языка, русской литературы, русской истории, основ православной культуры как образующего общегражданское патриотическое сознание стержня.
Существует известная шутка о том, что дети во французской тропической Африке якобы учили историю по учебнику, начинавшемуся с фразы «Наши предки галлы были светловолосыми и голубоглазыми». Это, конечно, было не совсем так, но это отличный пример того, как должно строиться массовое образование в единой стране. Всегда существует одна-единственная историческая линия, и школьник на уроке должен отождествлять себя с нею.
Школьник в Татарстане должен плакать над разорением Рязани Батыем и болеть за Евпатия Коловрата. У школьника в Тюмени не должно быть никакого сомнения в том, что памятник Ермаку не просто должен быть, но должен быть одним из самых главных мест в городе. Школьник на Кавказе должен как минимум уважать Ермолова и считать принятие Шамилем российского подданства мудрым, хотя и немного запоздавшим шагом.
А от этой плоскодонности совсем недалеко уже до полного манкуртства, когда из школьной программы на полном серьезе предлагают исключить Толстого с Достоевским как «слишком сложных» авторов. Нашей школьной программе, конечно, нужно не упрощение, а усложнение, в том числе и на древнерусском направлении.Однако для того, чтобы это стало возможным, необходимо, чтобы само понятие русского избавилось от той плоскодонности, которая сейчас неявно присутствует в нашей культуре, когда русское начинается в лучшем случае с Петра I и Ломоносова, а в худшем – с войны 1812 года и Пушкина, с тем чтобы уже через век превратиться в «советское». История Древней Руси и особенно древнерусская литература не представляются нашей «фабрике гражданина» как нечто собственное и определяющее.
Мало того, дорога молодого ума на этом направлении перекрывается всевозможными кривляниями и изгаляниями.
Когда говоришь «древнерусский язык», то один умник непременно выкаблучится: «Ох ты гой еси добрый молодец… Почему гой, а не гей?» Не говоря уж о значении слова «гоити» – «живить» – перед нами, строго говоря, не древнерусский язык, а язык русских былин (записанных в XIX веке на северорусском диалекте) и русской литературы XIX века – Лермонтова, А. К. Толстого.
Другой обязательно порадует тебя бормотанием «Паки и паки иже херувимы», хотя это церковнославянский – тоже полезный и нужный для изучения язык, который, кстати, более сопоставим с латынью, но между древнерусским и церковнославянским есть определенные различия, особенно в фонетике. Причем иногда современный русский язык заимствовал через язык богослужения именно славянские, а не древнерусские формы.
Нам в школе обязательно нужен хотя бы небольшой курс древнерусского языка. Можно в качестве составной части уроков русского языка, но лучше отдельной дисциплиной. Объясню, почему – целью курса древнерусского языка должно быть не просто осведомление учащихся о ранних стадиях истории языка современного, а подготовка к самостоятельному чтению древнерусских текстов.
В начале курса школьник должен освоиться с чтением прозрачных по своему языку памятников XVII века, таких как «Повесть об Азовском сидении» или «Житие протопопа Аввакума».
«Курочка у нас черненька была; по два яичка на день приносила робяти на пищу, Божиим повелением нужде нашей помогая; Бог так строил. На нарте везучи, в то время удавили по грехом. И нынеча мне жаль курочки той, как на разум приидет. Ни курочка, ни што чюдо была: во весь год по два яичка на день давала; сто рублев при ней плюново дело, железо! А та птичка одушевленна, Божие творение, нас кормила, а сама с нами кашку сосновую из котла тут же клевала, или и рыбки прилучится, и рыбку клевала; а нам против того по два яичка на день давала».
К концу курса школьник должен уметь самостоятельно разбираться в самых сложных и необычных по языку памятниках, таких как «Слово о полку Игореве».
«На Дунаи Ярославнын глас ся слышит, зегзицею незнаема рано кычеть: «Полечю – рече – зегзицею по Дунаеви, омочю бебрян рукав в Каяле реце; утру князю кровавыя его раны на жестоцем его теле». Ярославна рано плачет в Путивле на забрале, аркучи: «О, ветре, ветрило! Чему, господине, насильно вееши! Чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крилцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшет горе под облакы веяти, лелеючи корабли на сине море! Чему, господине, мое веселие по ковылию развея?»
Другими словами, древнерусский язык должен быть полновесным введением в древнюю русскую литературу, которой в нашей школе должен быть отведен как минимум полноценный год изучения, а лучше больше.
Где взять на это время? Если вместо бессмысленных предложений по обрезанию Достоевского и Толстого убрать из курса литературы произведения, имеющие значение только в рамках истории революционного антиправительственного движения российской интеллигенции в XIX–XX веках, то времени как раз хватит на полноценное изучение древнерусской литературы.
В свое время я составил своего рода «канон» из 25 произведений древней русской литературы, которые, на мой взгляд, обязательны к изучению. Приведу его здесь:
1. «Слово о законе и благодати» митрополита Иллариона Киевского. 2. «Повесть временных лет». 3. Поучение Владимира Мономаха. 4. Житие Феодосия Печерского. 5. Хождение игумена Даниила в Святую Землю. 6. Киево-Печерский патерик. 7. «Слово о погибели Русской земли». 8. Житие Александра Невского. 9. Повесть о разорении Рязани Батыем. 10. Повесть о Довмонте. 11. Повесть о Петре и Февронии. 12. Житие преподобного Сергия Радонежского. 13. Сказание о Мамаевом побоище. 14. «Хождение за три моря» Афанасия Никитина. 15. Послания старца Филофея. 16. Иоасафовская летопись. 17. «Домострой». 18. «Казанская история». 19. «Степенная книга». 20. Переписка Ивана Грозного с князем Курбским. 21. Житие Юлиании Лазаревской. 22. «Временник» Ивана Тимофеева. 23. «Сказание» Авраамия Палицына. 24. Повесть об Азовском сидении. 25. Житие протопопа Аввакума, написанное им самим.
При этом совершенно не обязательно становиться заложниками слепого хронологического порядка, при котором литература ХХ века (зачастую очень примитивная) оказывается «чтением для взрослых». Вполне можно давать древнюю литературу в старших, 10–11-х, классах, включив ее и в экзамены, и в темы школьных сочинений. Чем темы «Тоска по Родине и любопытство к неизведанному у Афанасия Никитина», «Спор о власти и справедливости в переписке Ивана Грозного с Курбским», «Тема осады в «Сказании» Аврамия Палицына и «Повести об Азовском сидении» хуже тем обычных школьных сочинений – я не понимаю.
Какие могут быть возражения против древнерусского языка и литературы в школе? Первое и самое бессмысленное: «Кому это вообще нужно и чем полезно, то ли дело учить интегралы». Как человек, которому ни разу не приходилось брать во взрослой жизни интеграл, но который регулярно страдает из-за собственного недостаточного знания древнерусского языка, который мне приходится постоянно совершенствовать, но и то – свободно читая на древнерусском, я не смогу на нем ничего написать, я имею много что сказать на тему «полезности».
Но главную полезность я уже сформулировал: деманкуртизация нашего общества, формирование со школьной скамьи понимания, что Россия существует тысячелетия, и ее гражданин может и должен отождествлять себя с нею на протяжении всей истории. Изучение Древней Руси дает надежную прочную основу нашей национальной идентичности.
Следующий вопрос более основателен: «Где мы найдем учителей, останется ли у школьников что-то в головах после таких уроков, получится же полная профанация, у нас ведь и по обычной литературе программу не читают».
В самом деле, специалистов по древнерусскому языку и литературе у нас мало. Хотя по идее каждый выпускник филфака в университете или педвузе по курсу русской словесности обязан отлично знать эту литературу, выучить древнерусский язык и быть способным их преподавать. Это написано у них в дипломе, и то, что на практике это чаще всего не так, – проблема коллапса нашего вузовского образования.
Но. Подготовить учебники, пособия и хрестоматии – дело ударной работы имеющихся специалистов в течение одного года. А дальше я не вижу ничего дурного, если учитель будет изучать увлекательный родной древний язык одновременно со школьниками. Такой метод может оказаться даже более увлекательным, нежели обычное преподавание «свысока».
Что при этом останется у школьника в голове? Право же, ничуть не меньше, чем у тех, кто помнит, что «Ландан из ве кэпитал оф ве Совьет Юньон» и что квадратный корень из зиготы равняется C2H5OH, а царь Иван прозван был за свою жестокость Васильевичем.
Для подавляющего большинства школьников все школьные знания сливаются в единый компот. Важно лишь то, чтобы в компоте плавали зародыши будущих специализированных интересов, которые разовьются в дальнейшем. Сейчас «древнерусского» зародыша в нашем компоте практически нет, а он должен появиться.
Интерес к неоархаике является одной из культурных доминант в мире вот уже полстолетия. Ведущим жанром литературы и кино стало фэнтези, отчетливо ориентированное именно на средневековый стиль. Огромно число поклонников фолк-музыки. Очевидно, что для современного мира определение своей культурной идентичности через такую архаику заключает в себе нечто важное.
И на этом фоне существенное отставание нашей культуры, утопающей в русофобских помоях, вынуждающих своим запахом обычных рязанских ребят переквалифицироваться в эльфов и вестероссцев, не может не тревожить.
Общемировая культурная тенденция без адекватной поддержки на собственной почве приводит к еще большему культурному отчуждению от России именно на том поле, где, казалось бы, сам Бог велел найти свою Родину.
По счастью, в последнее время появились обнадеживающие сигналы.
Вопреки истерике кликуш в центре Москвы поднимается памятник Владимиру Крестителю. Хотя нужны еще десятки памятников русским князьям и государям в столице и по всей стране. Снимаются явно интригующие фильмы, «Викинг» a la «Игра престолов» и «Легенда о Коловрате» в духе «300 спартанцев». Возможно, динамика этого движения будет положительной и сдвигающей русских к обретению себя.
Но не забудем, что «в кипящих котлах прежних боен и смут столько пищи для маленьких наших мозгов». Детскому мозгу, чтобы он осознал древность своего народа как нечто близкое, нужна пища, причем не только пережеванная пища сериала, но и твердая пища подлинника.
Было бы огромным нашим успехом, если бы школьники в шутку переписывались на уроках на языке берестяных грамот, а древнерусские слова перекочевали бы в молодежный сленг, на что они просто напрашиваются.
Вспоминаю, как в 10-м классе нашел на полке в кабинете литературы том «XIV век» «Памятников литературы Древней Руси» и как выпросил у учительницы разрешение взять его домой. С каким увлечением читал житие преподобного Сергия, сказание о Довмонте, куликовские повести, послание новгородского владыки тверскому о Рае, найденном новгородцами на Севере, с каким увлечением вникал в язык берестяных грамот.
И это только один том. Попадись мне тогда три или четыре, насколько сейчас я был бы более счастлив. Взрослый мозг до конца несет на себе матрицу, отпечатавшуюся на нем в старшей школе, в период «интеллектуального пубертата».
И, конечно, если бы это была древнерусская матрица, это была бы лучшая печать.
Комментарии (0)