2017 год станет переломным для всех ведущих геополитических субъектностей: США, Китая, Евросоюза и России. Он станет, в частности, годом изменения баланса сил между ведущими геополитическими объединениями Запада (G-7) и Востока (БРИКС) в пользу последнего.
До избрания президентом США Дональда Трампа формула планетарного развития предполагала эскалацию войны сторонниками американской версии глобализации против России и иных суверенных государств при пособничестве Западной Европы и при невмешательстве Китая. Теперь же она должна измениться.
Новым главой США избран ставленник принципиально иной, в сравнении с проамериканской, однополярной версии глобализации, опирающейся уже не на военно-политическое доминирование «исключительной» сверхдержавы, контролирующей эмиссию доллара как мировой денежной единицы, а на политико-правовое превосходство надгосударственной (то есть, собственно глобальной) олигархической группы, контролирующей финансовую систему планеты в целом.
В предлагаемой этой группой «многополярной» системе мира каждый из названных выше геополитических субъектов вынужден будет изменить свою внешнюю политику и стратегию развития, определившись как со своей новой ролью в мире, так и в отношениях к традиционным противникам и партнерам. ( )
Грядущие в 2017 году изменения обещают быть настолько фундаментальными, что впору говорить о начале перехода человечества к новому этапу своей истории.
К сожалению, почти никто из российских и зарубежных политиков до сих пор не понимает, что в США начинается самая настоящая «революция в верхах» — по аналогии с февральской революцией 1917-го года в России. И цель её не в том, чтобы «ротшильды» переиграли-таки «рокфеллеров», но в том, чтобы мир перешел от глобального и монопольного доминирования американской олигархии к власти НАДГОСУДАРСТВЕННОЙ олигархии, маскирующейся под олигополию — под как бы более эффективный формат (в силу наличия конкуренции между мировыми «центрами силы») планетарного господства.
Так что «еst solum initium est» — все только начинается.
США и их ре-стратегирование
Важнейший постулат американского варианта глобализации — тезис о США, как о безусловном мировом лидере, обязанном взять на себя «ответственность» за утверждение (в том числе — силой) на планете Земля нового мирового порядка. Между тем Госдеп, как мы видим сегодня, не справился с ролью мирового лидера. Американский Бог отвернулся от «демократов», утративших берега и сделавших ставку в погоне за тотальной властью на откровенную ложь, прямое насилие и печатный станок, оказавшиеся неэффективными в качестве драйверов развития и инструмента влияния в период азиатского цикла накопления капитала.
Барак Обама в период своего президентства наговорил много слов об «исключительности» США, которые, однако, вели себя, начиная, как минимум, с 21 сентября 2001 года, не как страна-лидер, но как мировой жандарм (или того хуже — рэкетир) без головы, разрушивший Ирак и Ливию, развязавший кровавый кошмар на всем Ближнем Востоке, ввергнувший в гражданскую войну Украину и Йемен, санкционировавший милитаризм и антироссийскую истерию в Европе, etc. Сброшенные американскими ВВС только в одном 2016-ом году более 26-ти тысяч бомб на семь стран мира не укрепили влияние США, но напротив, дискредитировали их, и сегодня даже самые «верные» вассалы Госдепа (вроде Киева, Вильнюса и Варшавы) вряд ли готовы безоговорочно доверить Вашингтону свою судьбу.
С учетом всего этого одна из важнейших задач администрации Дональда Трампа в 2017 году состоит в том, чтобы пересмотреть внешнеполитическую стратегию США: минимизировать расточительные и абсолютно абсурдные действия Госдепа за рубежом, перепрограммировать американскую дипломатию, заточенную на подготовку и осуществление «цветных революций», приструнить обнаглевшие спецслужбы и проч.
Нет никаких сомнений: США при Трампе останутся главной силой в мировой политике, однако в 2017 году им предстоит изменить свое отношение и к Евросоюзу, и к России, и к Китаю.
Евросоюз с его нарастающими проблемами становится для Госдепа обузой, Китай — главным экономическим конкурентом, а Россия (точнее, российское руководство) может стать условным партнером США, по крайней мере, на Ближнем Востоке.
Вместе с тем, текущий год станет для США также годом серьезной внутренней трансформации, обусловленной тем обстоятельством, что как бы «многополярная» модель глобализации (представителем которой является Трамп), предполагает подготовку американских элит к удержанию своих ведущих позиций в мировой экономике и лидерству нового типа. И лидерство это должно будет опираться уже не на разнузданный «трансгуманизм» неолибералов и их попытки усидеть на ссудном проценте и продаже трежерис, загоняющих США в долги и схлопывание финансовых пузырей (и, следовательно, подгоняющих банкстеров к новой мировой войне), а на жесткие социальные и иные иерархии постконсерваторов, стремящихся продлить жизнь капиталистической экономики посредством её трансформации в посткапиталистическую.
Замечу, что стремление команды Трампа вывести США в нормальный рабочий режим постиндустриального типа без сваливания страны в совокупность войн и военных конфликтов столкнется в текущем году с сопротивлением со стороны многочисленных паразитических групп внутри системы государственного управления, банковской сферы, силовых структур, «креативного» класса и т. п. А следовательно, США вступают в эпоху начала в этой стране холодной гражданской войны. ( )
Китай: выход за пределы БРИКС
Считается, что Китай, будучи мировым лидером по объему производимой продукции, тем не менее, не стремится к мировому господству. На самом деле, у Китая имеется свой мировой проект, но вот реализуется он иными, чем в Западном мире, средствами.
Трамп обещал своим избирателям, что начнет вывод американских предприятий из Китая для того, чтобы создавать новые рабочие места в самих США. Между тем глобальный рынок не подчиняется Госдепу, и вывести американские компании из Китая достаточно быстро невозможно, даже если Конгресс поддержит соответствующие законодательные инициативы президента, например, повышение пошлин на китайские товары, в результате чего КНР предпримет ответные меры, направленные на выдавливание из страны американского бизнеса.
В любом случае, руководство Китая прогнозировало возможные ходы руководства США в случае избрания президентом Дональда Трампа и давно подготовило план действий в новой геополитической обстановке, предполагающий не только мощный ответ Вашингтону в экономической сфере, но также активизацию действий КНР на евразийском пространстве и в Тихоокеанском регионе.
В Пекине понимают: избрание президентом США представителя той части мировой финансовой олигархии, которая — в отличие от «демократов» — делает ставку не на войну, а на формирование нескольких равнозначных трансрегиональных не торговых, но валютных зон, исключает прямое военное столкновение этой страны с Китаем.
Политика же цивилизационной конкуренции предполагает обострение соперничества зоны юаня с зонами доллара, евро, рубля и т. п. — к чему Пекин и Гонконг давно готовы.
В 2017 году актуальными для Китая станут экспансия в ослабленную внутренними проблемами Европу и установление контроля за Евразией посредством привязки обнищавших в результате экономических санкций Запада по отношению к РФ стран региона к проекту «Один пояс — один путь».
Актуальной для КНР станет также задача наращивания идеологического противостояния и неолибералам, и постконсеваторам. И здесь следует отметить, что во второй половине текущего года в Пекине состоится XIX съезд Компартии Китая, на котором, как я полагаю, будут приняты решения, направленные на обновление идеологии «социализма с национальной спецификой».
Евросоюз: предреволюционная ситуация
Европейский союз после избрания Трампа оказался один на один с проблемами, которые никто за ЕС решить не в состоянии. При этом и сам Евросоюз их сегодня решить не может в силу, прежде всего, деградации политических систем в странах, передавших функцию принятия стратегических решений евробюрократии.
Положение этих стран усугубляется почти полной деградацией традиционных для Европы ценностных оснований, без которых невозможно бесконфликтно перейти к разработке и реализации новой общеевропейской стратегии. «Громко ревущий младенец» — такое вот определение дает современной Европе австрийское издание Contra Magazin. ( )
По сути, Европа — так же как и США — нуждается в политической революции. Для чего, как известно, нужны соответствующие предпосылки.
Главной предпосылкой для смены Евросоюзом своей стратегии видится смена власти во Франции и, особенно, в Германии. И — о чудо! — именно на 2017 год намечены президентские выборы во Франции и парламентские в ФРГ.
Во Франции вопрос смены власти уже почти решен: по итогам праймериз в число фаворитов президентской гонки не попали ни Олланд, ни Саркози. Иное дело — Германия, где сторонники Обамы-Клинтон-Меркель, с одной стороны, и их все более многочисленные противники из ЛПГ, АдФ, СДПГ и проч. — с другой сойдутся осенью с.г. в битве на выборах Бундестага, а затем и канцлера.
Для американских «демократов» это, по сути, последняя возможность (если не считать предстоящие выборы мэра Нью-Йорка и вариант с физическим устранением Трампа) удержаться в большой геополитике. И это одна из причин, по которой под занавес своего правления Обама отправил в ФРГ и Польшу конвой из сотен танков, самоходных орудий и прочей военной техники. ( ) Само присутствие в Германии американских военных, похоже, видится банкстерам некой гарантией сохранения в этой стране статус-кво.
Как бы там ни было, отстранение от власти в ФРГ партии христианских демократов становится общеевропейской задачей. Ведь только после ухода
Ангелы Меркель можно будет говорить о том, что европейские элиты готовы к принципиальным изменениям в своей внешней политике.
2017 год может стать для России аналогом 1914 года
Согласно законам и особенностям цивилизационных циклов, ( ) в начале 21 века в России повторяются те же процессы, что были характерны для неё в начале прошлого столетия. Но это не значит, что некая революция, близкая по своей сути к Великой октябрьской революции 1917 года, вновь повторится в нашей стране ровно век спустя.
В 21 веке условным аналогом февральской революции в России, как уже было замечено выше, стал приход к власти в США Дональда Трампа. Именно там сегодня слабое звено в системе глобального капитализма.
Условным же аналогом Октябрьской революции (вывод на мировой уровень левого проекта) могут стать, как я полагаю, события в Китае (посмотрим) или в той же России, но уже после 2018 года.
До президентских выборов 2018 года Россия будет находиться в состоянии паузы — ожидания тех или иных шагов от ведущих мировых субъектностей (и, в первую очередь, от руководства США), чтобы затем попытаться сделать некий ответный ход. Едва ли стоит ждать проявлений геополитической инициативы и особых прорывов в области внешней или внутренней политики.
Все это очень похоже на то состояние, которое было характерно для России накануне Первой Мировой войны: могучий подъем патриотизма населения при выжидательных настроениях властных элит. Именно в этом, возможно, и таится сегодня самая большая опасность для российской государственности: отсутствие ясного идеологического выбора, как и сто лет тому назад, чревато втягиванием России в чужую войну за чужие интересы.
Комментарии (0)