Зачем США ставят мир на грань войны?

Политолог Антон Хащенко — о том, почему внешнеполитическая экспансия является условием для существования американской демократии

Из-за витка событий последних недель — от якобы непреднамеренной бомбардировки сирийской армии силами проамериканской коалиции до прямых угроз Белого дома и одностороннего свертывания Вашингтоном сотрудничества с Москвой по Сирии — мир снова оказался если и не на грани прямого вооруженного столкновения, а значит, и глобальной войны, то как минимум очень близко к этому.

О том, какие риски несет в себе каждое такое геополитическое обострение и чего можно ждать от нынешнего, написано уже много. Добавлю лишь, что размещение в прошлом году шести новых передовых пунктов управления войсками по периметру России и существенное увеличение воинского контингента и техники НАТО у наших границ — это не только битва за американские и европейские бюджеты, но и системная подготовка на случай часа X.

Вместе с тем причины очередного акта международной агрессии США, как и всех предыдущих, отнюдь не так очевидны, как могло бы показаться на первый взгляд.

Полагаю, что в какой-то степени правы и те, кто связывает сегодняшнее обострение риторики Вашингтона (как и его государственных и околоправительственных партнеров) с битвой за увеличение собственных бюджетов. Понятно, что в ситуации утверждения главного финансового документа страны на 2017 год каждое ведомство хочет откусить кусок пожирнее. Пентагон — на увеличение оборонных заказов, кураторы всевозможных некоммерческих организаций и СМИ — на пропаганду. Россия как главная угроза и Сирия как очаг противостояния — отличные «страшилки», которыми можно попугать своих конгрессменов и их избирателей.

Но есть и еще одна глубинная причина того, почему США не могут остановиться, и, влезая в новые конфликты, неизбежно снова и снова приводят мир на грань войны.

Вы, вероятно, удивитесь, но в стране, деньгами и мечом навязывающей всему миру «демократические ценности», лишь 37% ее граждан считают, что две главные партии адекватно представляют интересы американского народа во власти. А 57% сегодня придерживаются мнения о том, что Америке нужна третья крупная политическая партия.

Вы, вероятно, удивитесь, но рядовой американец весьма трезво оценивает положение дел в законодательной власти. Как показало одно из недавних исследований Gallup, большинство рядовых американцев уверены в том, что максимальное влияние на принимаемые в конгрессе решения оказывают именно спонсоры народных избранников — 64% и лоббисты — 55%.

45% опрошенных полагают, что максимальное влияние на конгрессменов имеют также партийные лидеры. Причем, что характерно, чем выше был уровень политической осведомленности респондентов, тем выше были и показатели по влиянию спонсоров и лоббистов — до 78% в отношении обеих групп.

Вы, вероятно, удивитесь, но американцам вовсе не нравится архаичный институт выборщиков своего президента. Более того, предпринимались попытки его законодательной ликвидации в пользу прямых выборов. Попытки, к слову, так ни к чему и не привели, хотя негативные оценки явно устаревшей формы избрания главы государства фиксировались социологами Gallup начиная с 1948 года.

А еще можно вспомнить о том, что сегодня только 17% граждан удовлетворены существующим положением дел в стране, и о существенном снижении доверия к национальным СМИ и недоверии к избирательным процедурам — треть американцев сомневается в честности подсчета результатов голосования в США. Причем продолжать приводить результаты исследования общественного мнения авторитетными американскими социологическими институтами можно еще достаточно долго.

О чем же говорят все эти цифры?

О том, что внутриполитическая система США больна и находится в системном кризисе, причем давно и серьезно. И в данном случае речь даже не о том, что излишняя забота Вашингтона о демократии в иностранных государствах — это из серии «со свиным рылом, да в калашный ряд».

А о том, что чисто теоретически с такими показателями американская модель демократии в том виде, в котором она существует сейчас, должна была бы давно исчезнуть. Но этого, как мы видим не происходит, несмотря на очевидный общественный запрос на кардинальные изменения.

Почему?

Не только потому, что Закон оперативно карает любого нарушителя политического спокойствия и держит его в строго очерченных рамках дозволенного. И не только потому, что машина пропаганды работает на полную мощность, создавая образ исключительности и величия американской нации не только для внешнего, но и прежде всего для внутреннего потребления.

Но еще и потому, что проблемы внутренней политики на протяжении многих десятилетий успешно подменяются экспансивной внешнеполитической риторикой.

Когда ты постоянно находишься в состоянии «священной войны» за человечество, ты, очевидно, гораздо снисходительнее относишься к тому, что происходит непосредственно вокруг тебя. Тут уже не до «мелких претензий», когда в мире творится такое и твоя страна на передовой.

Поэтому Сирия, Украина, Ирак, Иран, Ливия и далее по списку — это не только следствие экономических аппетитов США, но и условие выживаемости всей американской демократии.

Остановись вдруг Вашингтон в своей внешней политике — моментально будут ограничены ресурсы и для отвлечения внимания собственных граждан.

Поэтому, кстати, и Трамп с его предложениями заняться собственными проблемами, а не лезть к другим так нелюбим нынешними элитами. По сути, сегодня он враг номер один для всего американского государства — того тяжелобольного государства, которое вместо лечения паразитирует на других.