В украинских СМИ разгоняют очередную чепуху на тему «Захар Прилепин считает украинцев бескультурными». Что, естественно, не так. Я изучал украинскую литературу на филфаке, я читал года три подряд журнал «ШО» (самый крутой киевский литературный журнал), я неплохо знаю современную украинскую поэзию, и большинство прозаиков знаю лично, и во все основные киевские музеи ходил и арт-выставки посещал (чаще всего такие же бессмысленные и самодовольные, как в России).
Но говорил я о другом.
Я говорил, что всякое событие, будь то война или революция, становится историческим только в том случае, если находит своё отображение в культуре.
Если смотреть на ближайшие примеры, то они очевидны.
Либерально-буржуазная революция 1991 года не стала и не станет частью национального самосознания, потому что подшивка журнала «Огонёк» за перестроечные годы, с тонной разоблачительных и временами визгливых статей, никакого отношения к культуре не имеет.
Есть очень плохой роман Евгения Евтушенко «Не умирай раньше смерти» – о 91-м, и десяток очень плохих стихов – собственно, всё.
Либеральная общественность может сколько угодно рассказывать о том, что события те были великими и знаменательными – а событий этих в национальной памяти нет, их хочется забыть, как дурной сон.
Февральская революция 1917-го – почти такой же промельк в историческом сознании: что-то было, а памяти об этом – почти никакой.
С другой стороны, что бы сегодня ни говорили, ни писали, ни кричали о большевистском перевороте и последующей Гражданской войне, но поэмы Блока, Есенина и Маяковского, проза Шолохова, Леонова, Катаева и Алексея Толстого, «Железный поток» Серафимовича, Багрицкий, Луговской, Павел Васильев и первые сборники Николая Тихонова – вписали всё это в народную судьбу намертво.
Как бы ни печалились о поражении Белого движения, исходе аристократии и расколе державы, противоборствующая сторона в те годы не создала хоть сколько-нибудь сопоставимых текстов.
Ну, «Окаянные дни» – ну и что. Да и «Окаянные дни» – разве они сравнятся с прозой Бунина?
Теперь можно сколько угодно говорить, что красные были плохие, а белые – прекрасные, лучащиеся, но «Левый марш» и «Анна Снегина», «Хождение по мукам» и революционные стихи Пастернака – вот они, их не отменишь, не объявших заблуждениями. Можно годами и десятилетиями проводить декоммунизацию, рушить памятники и трясти Мавзолей, но песни-то, поэмы и романы будут неизбежно принуждать нас, как минимум, учитывать иную правду, и правда эта – неубиваема.
С Великой Отечественной тем более всё понятно: дураки в ток-шоу могут сколько угодно кричать про «красный фашизм», а наши либеральные подпевалы имеют все возможности рассказывать, что «это была борьба двух зол», однако в мире вообще нет ни одной сопоставимой с нашей военной литературы: офицерской, окопной и – блистательной.
С одной стороны «Василий Тёркин», а с другой очередные пасквили Минкина и компании. Что победит?
Иная история – новейшие военные конфликты: скажем, афганский и чеченский.
Как не печально, но по сути эти противостояния не создали своей культурной традиции: несколько отличных романов и несколько хороших песен были, но… мало, мало.
Видимо, осознавая геополитическую свою правоту, мы не в полной мере осознавали свою, прямо говоря, правду. И посему не восприняли эти события как личные, народные.
И вот теперь на очереди Майдан, и вся последующая история – крымская, донбасская.
Со стороны замайданной интеллигенции, – а там был почти весь цвет их интеллигенции, – было много шума, много пафоса, много позы.
И что мы имеем спустя три года?
Пошлую, откровенно дурную песню «Никогда мы не станем братьями», десяток других пародийных, стыдных песенных сочинений, тонны слезливых постов в социальных Сетях, ужасный по качеству роман некоего Лойко «Аэропорт», ну и майданные заметки писателя Куркова. Самое нелепое в этой истории, что и Лойко, и Курков – русские, и книги свои на русском языке написали.
Есть по итогам чем гордиться? Нет.
А с другой стороны… С другой стороны вот что.
К третьей годовщине всех этих событий задумал я собрать и систематизировать всё то, что было написано в стихах и спето в песнях (поэзия всегда реагирует быстрее, проза приходит потом) о весне крымской и войне донбасской.
Скрывать не стану, поначалу все это вызывало у меня опаску.
Однако результат далеко превзошёл мои собственные ожидания.
Поэтическая антология «Я – израненная земля» и двойной диск из 38 песен «Мы не оставим города свои» получились крайне убедительными.
Я знал, какие сильные строки написаны обо всем этом Станиславом Минаковым, Игорем Карауловым, Юрием Кублановским, Олесей Николаевой, знал поэзию военкоров Донбасса Семёна Пегова и Анны Долгаревой, знал Андрея Дмитриева и Анну Ревякину, знал, как минимум, двух ополченцев, продолжавших традиции окопной лирики, но, Божей мой, когда всё это собрано под одной обложкой и читается подряд…
Вдруг стало пронзительно ясно: мы прожили пусть и жуткую, пусть и трудную, но – историю. Историю с прописной буквы. И смогли отыскать слова для того, чтоб доказать свою правду.
Только об этом я и говорил недавно: что отстояв Крым и Донбасс, мы смогли ещё и на поле русской литературы доказать свою правоту.
Никогда и не при каких условиях я не стал бы говорить о каком-то бескультурье украинцев, просто потому, что я так не думаю.
Но русский язык – он, знаете, мстит отступникам из числа тех, кто говоря на нём, желает на этом же языке доказать ничтожность его носителей и бессмысленность державы, скреплённой этой речью.
➡ Источник:
Комментарии (0)