Желание не мытьём, так катанием лишить Россию права вето в Совете Безопасности ООН не даёт покоя западным странам. В понедельник, 7 ноября, была отбита очередная попытка: на заседании Генассамблеи тема ограничения этого права была поднята вновь. Великобритания и Франция высказались за установление рамок, при этом Россия и отказались изменять систему принятия решений в ООН.
Позиции среди постоянных членов понятны: инициаторы видны невооруженным глазом, — против. При этом зампостпреда РФ при ООН Владимир Сафронков отметил:
«Покушаться на право вето было бы неверно с исторической и с политической точек зрения».
Зампостпреда США Мишель Сисон подтвердила, что Вашингтон, как всегда, «против любого изменения в отношении вето», а постпред Китая в ООН Лю Цзеи с восточной тактичностью назвал предложения о реформе «незрелыми».
Несвоевременное предложение тем не менее Западу не даёт покоя уже давно, и подобные предложения звучат с завидным постоянством.
Так, месяц назад верховный комиссар ООН по правам человека Зейд Раад аль-Хусейн предложил ограничить право вето по причине того, что это, по его мнению, помогло бы направлять в Международный уголовный суд дела о военных преступлениях в Сирии:
«Это решение было бы оправданным, учитывая масштаб и вопиющую безнаказанность совершаемых преступлений. Я твердо уверен, что настало время для сильного лидерства и решительных действий и что Совет Безопасности ООН должен без промедления утвердить критерий, ограничивающий право членов на использование вето, когда имеется серьезная обеспокоенность, что совершены военные преступления, преступления против человечности или акты геноцида».
При этом новый комиссар ООН, видимо, забыл, что перед глазами еще жив пример Ливии, которая сегодня, вероятно, не была бы растерзана, если бы все страны СБ думали дважды перед тем, как принимать ту или иную резолюцию.
Неудивительно, что Дмитрий Песков в ответ на слова аль-Хусейна отметил «негативное» отношение Кремля к идее ограничения права вето, а глава комитета по международным делам Совета Федерации Константин Косачев высказался более определённо:
«Если будет допущен хотя бы один прецедент, это можно будет считать завершением института вето в Совете Безопасности».
Но и то была не первая попытка подобного рода. Так, Франция в сентябре прошлого года предлагала «мягкий» вариант, при котором постоянные члены СБ могут договориться о неиспользовании права вето «в случае необходимости пресечения массовых преступлений». При этом отмечалось, что такая схема не используется, если будут затронуты «жизненно важные» интересы одного из постоянных членов.
Не исключено, что тем самым французы просто хотел прощупать почву. Что же касается «жизненных интересов», то это понятие растяжимое и своеобразное: скажем, «принести демократию» вполне можно в интересах того или иного государства, однако не факт, что тому, кому ее несут, это нужно.
Впервые же Франция предложила ограничить право вето еще в 2013 году, но также в мягкой форме — не в качестве юридической процедуры, а как некое «джентльменское соглашение» о добровольном отказе в случае обнаружения где-либо геноцида или военных преступлений.
С оглядкой на международную обстановку становится понятным, почему подобные разговоры активизировались в последние несколько лет. Напомним, постоянными членами Совета Безопасности ООН являются Россия, США, Великобритания, Франция и Китай, резолюции СБ принимаются лишь всеми пятью голосами, что заставляет искать компромиссы, не допуская принятия решений, которые идут вразрез с интересами страны.
Условные сторонники однополярного мира (США, Франция и Великобритания) сегодня явно доминируют в СБ ООН над условными сторонниками мира многополярного (Россия и Китай). При этом орган становится площадкой для противобортв, где на последних оказывается колоссальное давление из-за из позиций на международной арене.
Постпред России при ООН Виталий Чуркин указывает на бесполезность подобных предложений:
Я, например, абсолютно уверен, что никакие американцы, ни китайцы не присоединятся… конгресс бы тут же импичмент объявил за столь безответственное отношение к такому важному инструменту американской политики и дипломатии, как право вето. Чуркин Виталий Иванович.
В качестве важных примеров применения права вето вспомним недавнюю блокировку Россией французского проекта резолюции по Сирии, который, по словам постпреда Китая Лю Цзеи, не отражал «в полной мере уважение к суверенитету, независимости и территориальной целостности Сирии». Другой показательный пример — вето на проект резолюции Великобритании о признании массового убийства мусульман в Сребренице геноцидом: тогда речь шла не о всестороннем исследовании событий, в том числе и актов насилия против сербов, а именно о желании Лондона взять лишь один эпизод и обвинить в произошедшем только сербов.
Президент страны Томислав Николич тогда назвал этот день «великим» для Сербии:
«Сегодня не только было предотвращено клеймение всего сербского народа как ставящего своей целью геноцид, Россия показала и доказала, что она настоящий и честный друг».
Посмотрим на гистограмму, отражающую использование права вето странами за три временных периода:
Отчётливо видно: в первые годы холодной войны Советскому Союзу приходилось право вето использовать крайне часто, дабы отстаивать свои интересы. Однако затем пальма первенства перешла к США, причём использовалось право своеобразно: всего США заблокировали 35 резолюций, осуждающих те или иные действия Израиля.
После того как СССР удалось уничтожить, место в Совете Безопасности с 1991 года заняла Россия, которая использовала право вето 13 раз, в числе которых вето на резолюцию по Грузии в 2009 году, резолюции по положению дел на Ближнем Востоке (то есть в Сирии) совместно с Китаем блокировались в 2011 году, два раза в 2012 и в 2014. В 2014 и 2015 также блокировались предложения постоянного представителя Украины при ООН, который очень хотел объявить незаконным референдум в Крыму.
Был блокирован и проект создания «международного трибунала» по поводу сбитого на Украине малайзийского «Боинга».
Порошенко по поводу последнего, кстати, открыто заявил, что лишить Россию права вето в Совете Безопасности ООН просто-таки необходимо:
Возможно, мы должны забрать право вето у одного из его постоянных членов… Мы должны понимать, что конфликт на востоке Украины демонстрирует неэффективность послевоенной системы глобальной безопасности, в том числе Совета Безопасности ООН. Такое происходит, потому один из его постоянных членов — Россия, которая имеет право вето — является агрессором. Порошенко Пётр Алексеевич.
Это желание не проходит и по сей день. Так, в августе председатель Постоянного представительства Украины при ООН Владимир Ельченко подтвердил:
«Я не буду говорить, что это нереальная задача. Наверное, ее можно решить, но это длительный процесс. Понимаете, в ООН все боятся слова «прецедент». И поэтому здесь дело не в том, что страны не поддерживают лишение России права вето, а они боятся, что это может их коснуться. То есть остальные четверо постоянных членов Совета безопасности, которые имеют такое же право вето, конечно, никогда не пойдут на это».
Понятно, что Россия не собирается отказываться от такого «средства самообороны», да и США явно не испытывают желания. При этом не будем исключать того, что это нежелание лишь на словах. Если, к примеру, когда-нибудь СБ ООН перейдет на схему работы, когда резолюции будут приниматься не единогласно, а большинством, Запад будет иметь в нем логичный перевес. Так что Штаты вполне могут продвигать подобные инициативы при помощи своих клевретов: Франции и Великобритании.
Париж уже утомил многократным выдвижением этой инициативы, а в 2015 году Лондон заявил о добровольном отказе от права вето «в том случае, если речь будет идти о необходимости пресечения массовых преступлений».
И дело тут не просто в создании ситуации «морально-политического» давления на Россию: мол, разве вы будете блокировать резолюции против геноцида? Суть — в попытке изменить правила игры на привычные Западу: меньшинство обязано выполнить волю большинства при формальном голосовании.
Конечно, русская модель функционирования СБ ООН (если нет единогласного решения всех наиболее значимых заинтересованных лиц, то оно не принимается), может, не самая легкая, однако она гарантирует наличие дискуссий, в рамках которых требуется переубеждать оппонентов и находить вариант, устраивающий всех участников обсуждения. Это очень неудобно для тех, кто привык покупать голоса, заключать временные союзы для получения нужного результата голосования, но справедливо для всех, кого принимаемая резолюция касается.
К счастью, система прочности в ООН заложена почти что фундаментальная, и на все попытки отменить право вето можно спокойно накладывать вето.
Автор:
Комментарии (0)